Он был в Мадриде на прошедшем матче “Мадрид” – “Лион”. У Раймона Копа (Франция, 1931) по-прежнему загораются глаза, когда речь заходит о его “Реале”, Пушкаше, Ди Стефано…
– Как ваша жизнь?
- Не жалуюсь, но сейчас меня беспокоит колено, которое очень давно было прооперировано, но иногда из-за него я не могу ходить. Чтобы приехать в Мадрид, мне сделали инфильтрацию. Если бы не сделали, то сейчас я бы ходил так (поднимается и изображает хромоту). Конечно, мой большой друг, Ди Стефано, ходит так (сгибается и показывает проблемы “Стрелы”). За исключением этого, на что еще можно жаловаться? (смеется).
– Как закалился ваш характер, когда уже в 14 лет вы работали на шахте? Мои родители эмигрировали из Польши во Францию. Я считаю, что работа – это нормальное явление. Мой отец работал всю жизнь, и он умер в 56 лет. На шахте я работал 4 года, и это сделало меня сильнее и физически, и психологически. Отец доверял мне загружать уголь и толкать вагоны. Это также укрепило мои ноги. Я даже из-за своей работы потерял палец!
– Как это произошло?
- На меня упал большой камень (вытягивает левую руку и показывает, что у него отсутствует указательный палец). До сих пор чувствую ту сильную боль, когда вспоминаю о ней. Для меня футбол тоже стал спасением.
– Кто вас пригласил в “Стад Реймс”?
- Баттё, тренер команды. Он был самым важным человеком в начале моей карьеры. До перехода в “Реймс” я принял участие в конкурсе молодых игроков во Франции (он говорит о 1949). Я победил в северной зоне, но в большом финале я занял второе место. А знаете почему? Из-за невысокого роста! Ведь в футбол играют ногами… Я надеялся, что меня приобретет один из грандов, и я был крайне разочарован, когда единственная команда, которая сделала мне предложение, была “Анжер” из второго дивизиона.
– Почему Баттё был так важен для вас?
- Он взял меня в свою команду и разрешил мне играть, как именно мне хотелось, благодаря чему я сейчас известен больше как “10”. Я не был большим любителем схем, я был просто футболистом, у которого был класс. Я стал таким, каким вы меня знаете из-за своего инстинкта (смеется). Он дал мне свободу, благодаря которой я раскрылся и заблистал во всей красе, хотя моим настоящим амплуа всегда был фланговый полузащитник.
– Какие футболисты того “Стад Реймса” имели высочайший класс?
- Почти вся команда играла в сборной Франции. Пьянтони, Винсен, Фонтэн. И оборона тоже была монолитной. “Реймс” был второй лучшей командой Европы после “Мадрида”.
– И тем не менее, вы проиграли Кубок Европы 1956 года именно “бланкос” (4-3).
- Все же в том финале за 20 минут до завершения матча мы выигрывали 3-2. В тот момент мне повезло перейти в “Мадрид”, потому что та победа позволила “Реалу” принять участие в следующем розыгрыше Кубка Европы несмотря на то, что он не выиграл чемпионат. Поэтому я являюсь единственным французом, который обладает тремя Кубками Европы (смеется).
– Вы подписали контракт до или после того финала?
- До матча, многие до сих пор не знают. Но я отдал все свои силы, потому что я защищал цвета моей команды. Например, я сделал голевую передачу во время нашего второго гола, который головой забил Темплин. Нет сомнений, я выложился полностью и, конечно, не получал никаких денег от “Мадрида”.
– Игроки “Мадрида” и “Реймса” уже знали о вашем переходе, когда начался финал?
- В “Мадриде”, предполагаю, некоторые знали. В “Реймсе” знал только тренер. “Мадрид” заплатил бы много миллионов франков, чтобы купить троих игроков сборной Франции: Фонтэна, Пьянтони и Винсена. Ни много ни мало, нападение Франции, которое помогло “Реймсу” еще раз попасть в финал Кубка Европы против “Мадрида” в 1959 (2-0). После того финала я вернулся в “Стад Реймс”.
– Кто из “Мадрида” связался с вами, чтобы осуществить ваш трансфер?
- Я точно не помню. Также у меня была возможность перейти в “Милан”. Но для меня “Мадрид” был лучшей командой мира. Кроме того, через 3 года контракта я становился свободным агентом. Я мог уйти бесплатно в любую команду. “Милан”, наоборот, требовал трансфер, который позволяет игроку уйти, и это существенно ограничивало бы меня.
– Правда, что Ди Стефано встретил вас достаточно холодно?
- Немного, но для меня было большой честью играть с ним. Первые 2-3 месяца во время матчей я очень мало видел мяч (смеется). Все загружали левый фланг Хенто. Я не думаю, что это было намеренно, они привыкли так играть. И, конечно, я тогда думал: “Что я здесь делаю?”
– И как разрешилась эта проблема?
- Публика помогла мне. Когда они видели, как я играл, они кричали: “Копите, дайте мяч Копите!” Да, болельщики обычно скандировали мое имя.
– И вы не соперничали с Ди Стефано, по крайней мере, в борьбе за “Золотые Мячи”?
- Никогда не было соперничества. Один становился первым, другой – вторым, еще один наш товарищ – третьим. Какая разница!
– Ваша жена тоже одобрила идею переехать в Испанию…
- Изумительная идея: солнце Мадрида, лучшая команда мира.
– Где вы решили жить?
- На Ла Кастельяне. Относительно недалеко от стадиона. Кто-то из клуба посоветовал мне какое-то жилище в другом месте, но за дом платил Копа, разве нет?
– Как складывалась ваша жизнь в Мадриде? Вы часто выходили в свет?
- Дон Бернабеу по-особенному относился к нашей жизни вне клуба. Футболист должен был жениться как можно скорее, чтобы быть дома и вести тихую семейную жизнь. И мы уважали его требование.
– Он говорил вам это лично?
- Это также говорит сам Копа.
– Он был очень строгим?
- За три года на своем стадионе мы проиграли только один матч в рамках Ла Лиги – “Атлетико” Мадриду. Бернабеу пришел к нам в раздевалку после матча и хотел убить нас. Он был и серьезным человеком, и добрым одновременно. Он очень любил меня. Однажды он пришел ко мне и сказал: “Копа, завтра мы, Альдредо, ты и я, сфотографируемся вместе.” Я запомнил тот момент на всю жизнь. Это было большой честью для меня.
– Ди Стефано и Копа – стандарты непобедимой команды.
- По крайней мере, мы не имели право проигрывать. На стадион приходили 120 тысяч человек, и мы покидали поле, проходя через длинный коридор из сотен болельщиков. Сплошное сумасшествие! Игроки могли покупать по 100 билетов на матч Кубка Европы. Я продавал их автомойщику, и он затем перепродавал. Моя машина была самой чистой во всем Мадриде! В тот день, когда я уходил, он плакал.
– В качестве футболиста как бы вы определили себя?
- Моим главным качеством был дриблинг, но я играл и на позиции конструктора игры, всегда, чтобы сделать пас на партнера и почти не бить по воротам. Во Франции многие журналисты говорят, что Месси играет сейчас, как я – раньше.
– Да?
- С той лишь разницей, что я раздавал пасы. Еще сегодня Сантамария сказал мне, что, когда “Мадрид” испытывал трудности, они отдавали мяч мне, чтобы я его подержал.
– Но шефом всего был Дон Альфредо.
- Конечно! Все зависело от него. Я помню, что он много курил и что однажды внезапно он бросил из-за нашего давления. И любопытно, что после этого он перестал так хорошо играть! Когда он снова начал курить, все мы были согласны.
– Почему вы не остались в “Мадриде” и не продолжили играть здесь?
- Они хотели предложить мне 5-летний контракт. Но во Франции было 5 фабрикантов, которые предложили мне создание линии спортивной экипировки с моим именем, и это стало для меня хорошей финансовой поддержкой.
– Кто был лучше, Зидан, Плантини или вы?
- Как играл Зидан и Платини, я не мог играть, но они также не могли играть, как Копа. У каждого была своя эпоха.
– Кто был лучшим в истории?
- Уфф. Их много. Пеле был великим, но я предпочитаю Альфредо и Пушкаша, который также был экстраординарным игроком. У него была только одна рабочая нога, левая, но благодаря ей он заставлял дрожать вратарей. Его удар имел точность и силу. Он был моим кумиром: еще играя в “Реймсе”, мы праздновали титул чемпиона, и затем мы все поехали смотреть матч Англия-Венгрия на “Уэмбли” в 1953 году.
– Каким он был человеком?
- Я помню, как в его доме всегда было полно эмигрантов из Венгрии, и он заботился о них. Он давал им приют, еду, деньги.
– Вы сами видели это?
- Да, конечно. Он был человеком с исключительным сердцем.
– Скажите мне, какой матч был лучшим в исполнении Копа?
- В составе сборной Франции в матче против Испании на “Бернабеу” в 1955 году (2-1). Я забил гол. Это было за месяц до перехода в “Мадрид”, и английский журналист назвал меня футбольным Наполеоном. И с того момента меня так и называли.
– Еще вам пришлось ждать три года, чтобы провести свой лучший сезон 1957/58.
- Это был лучший сезон в моей карьере! Чемпион Испании, Европы, третье место на Чемпионате Мира и признанный лучшим игроком этого турнира. И затем я завоевал “Золотой Мяч”. На протяжении всего чемпионата я играл бок о бок с Фонтэном, и мы понимали друг друга с закрытыми глазами. Он забил 13 голов. Кто может сделать подобное сейчас? Также на том Кубке Мира блистал молодой Пеле, парень, которого мы считали очень атлетичным. Он забил нам три гола в полуфинале и выбил нас из турнира. На 20-й минуте матча мы остались вдесятером из-за травмы. Бернабеу был там, и когда он приехал в Испанию, он сказал журналистам: “Я вернулся с лучшим игроком мира!”
– Что вы сказали бы ему сейчас?
- Я бы поблагодарил его за то, что он помог мне исполнить мечту.
Источник: AS.com
