Продолжение автобиографии Альфредо Ди Стефано из книги “Спасибо, старина!”. 9 часть.
«ВАЛЕНСИЯ» – ЧЕМПИОН
Я, наверное, очень везучий. Судите сами: в Аргентине моя «Бока» за сезон стала чемпионом (1970), в Испании моя «Валенсия» тоже стала первой (1971). Фантастика! И колоссальное удовлетворение. Значит, чего-то стою как тренер.
И все же без фортуны в спорте не было бы побед. Вот «Валенсия» в последнем туре принимала «Эспаньол», а в Мадриде встречались «Атлетико» и «Барселона». Нам необходима победа. Если мы проигрываем, чемпионом становится один из участников мадридской встречи. Разумеется, тот, кто победит. А мы проиграли, но в то же время в Мадриде — ничья. И мы — чемпионы Лиги.
Потом банкет. Футболисты «Эспаньола» поздравляют нас, мы — их: как победителей, получивших солидные премиальные, о которых им объявили заранее. Это тот случай, когда все счастливы.
Чтобы жизнь тренера не показалась медом, скажу, что с «Валенсией» у меня связаны и горькие моменты расставаний, стоившие мне седых волос или просто волос. В мое первое пришествие выиграли Лигу и дважды проигрывали в финале Кубков. Когда я тренировал «Валенсию» во второй раз, стали обладателями кубка УЕФА в споре с лондонским «Арсеналом» в Брюсселе. Бог троицу любит, однако третий период работы с «Валенсией» оказался куда менее успешным. Команда переживала не лучшие времена, мы вылетели, хотя на следующий же год вернулись в Лигу.
А подсчитайте, сколько раз мы занимали вторые места в первенстве и Кубке, иными словами, и тут и там оказались вторыми, то есть «вице». Ох, как не люблю я это словечко. Оно для меня самое ненавистное в спорте.
Следующие два сезона с «Валенсией» оказались менее удачливыми. Шестое место в 1972 году и десятое — в 1973-м. Различные факторы объясняют это положение. Например, мы не располагали необходимой спортивной базой, тем, что сейчас называют Сьюдад Депортива — спортивный город и без чего немыслимы серьезные успехи. Впрочем, хорошая школа у «Валенсии» имелась уже в то время. Скорее ее можно назвать приходом, потому что главным воспитателем в ней был священник дон Элиас. В его распоряжении было два отличных поля. Футболистам основного состава он разрешал на нем тренироваться только по большим праздникам. Мальчики вырастали на таком газоне во вполне приличных футболистов. Например, Ариас по кличке Либеро, тот играл потом в сборной.
В эти годы мы сделали несколько достойных приобретений. Назову Кейта. Я его приметил во французском «Сент-Этьенне». Затем он выступал за «Марсель». Там у него не заладилось, и я воспользовался благоприятным моментом. Однако сделка едва не сорвалась из-за прессы. Одна из газет написала: «Все думают, что приобрели немца, а оказалось — негра». Темнокожего Кейта бросило в краску. Стоило колоссального труда его успокоить — газетчики ищут сенсацию даже там, где ее не может быть. Так мы получили форварда, способного выполнять любые задания, взрывного, будто начиненного током, оставившего заметный след в истории «Валенсии».
Отвлекусь и замечу, что у меня неплохой глаз на французов. Много позже, когда я вернулся в «Реал», а президентом клуба стал Рамон Мендоса, я предложил кандидатуру Кантоны для укрепления команды. Он тогда играл в «Марселе», и президент клуба Тапие, столкнувшийся с серьезными проблемами, не сомневаюсь, легко простился бы со своею звездой, отдал в аренду, а потом и продал бы «Реалу». Но мое предложение не встретило поддержки, и я прикусил язык. А Кантона спустя время признавался два, а может, три года одним из лучших футболистов в Европе и провел блестящий период своей карьеры в Англии.
На тот момент, проигнорировав Кантону, руководители мадридского клуба сконцентрировали внимание на Эснайдере, который «засветился» на турнире в Майами. Поинтересовалась и моим мнением, тем более что Эснайдер — аргентинец. Я сказал, что парню, не достигшему двадцати лет и привыкшему к южноамериканской манере игры, потребуется время для адаптации. Вряд ли он мог решить сиюсекундные задачи, то есть практически возглавить линию атаки «Реала». Так и произошло: его купили, но погоды в «Реале» он не сделал, хотя игрок, в принципе, хороший и в Испании потом себя проявит.
Вообще, кого брать, должен решать тренер. Плохо, когда ему навязывают игрока, которого он не знает или не считает нужным приглашать. В конце концов, тренер определяет лицо команды и отвечает за результат.
СУДЬБА-ЗЛОДЕЙКА
Еще хуже, когда приглашают тренера, не взвесив все «за» и «против». Ему необходимо больше времени на адаптацию, чем игроку, хотя бы потому, что он в ответе за всю команду. И командиров над ним больше, чем над игроками. И, кто что хочет, пойди угадай.
Такой опыт, довольно горький, я получил в лиссабонском «Спортинге». Появлением там обязан случаю. В «Спортинге» впереди играл аргентинец Изальде. Его контракт заканчивался, и он полагал, что появление пользующегося авторитетом в футбольном мире соотечественника поможет ему продлить пребывание в клубе.
Я приехал в Лиссабон. Меня разместили в роскошной гостинице. Но вскоре появился администратор с вопросом: «Кто платит?» Это сразу насторожило, и, чтобы не заниматься выяснениями, я съехал в другую — поскромнее. Чутье меня не подвело. В клубе царил неимоверный хаос. Никто ни за что не отвечал, некому было составить контракт, не с кем было его подписывать. Игроки появлялись на тренировках по собственному расписанию, шесть, семь, в лучшем случае, двенадцать человек. Я молчал, наблюдая, что из всего этого получится. Полагал, что вот вернутся все руководители клуба из отпусков, и мы сообща возьмемся за дело.
Пока же отправились в турне по Бразилии. Прежний беспорядок, в аэропорту некоторых игроков я увидел впервые. Проиграли три встречи. Может, наши были и неплохи, но расхлябанны, своим видом показывали, что не заинтересованы в результате.
В Португалии в тот период проблемы трудовых соглашений в профессиональном футболе стояли еще острее, чем в Испании. Со мной контракт так и не подписали. Отправляемся на первую игру чемпионата в Фару с «Фаренсу», и буквально у трапа самолета мне сообщают: «Вы летите, но команда переходит к Силве». Ничего не имел против этого услужливого бразильца, выполнявшего роль моего помощника, но почему меня не предупредили раньше? «Мы еще не представили ваш контракт в федерацию». Мое состояние нетрудно понять. В Фару я не мог не лететь, но наблюдал игру из-за ограждения, а по возвращении не сказав «прощайте» президенту, расплатился за отель, сел в машину и уехал. Мне не заплатили ни эскудо. По дороге позвонил жене: «Полный назад, я чуть не нарвался на айсберг».
ВО ВТОРОМ ДИВИЗИОНЕ
Но было бы счастье… В Мадриде меня ждало интересное предложение от «Райо Вальекано». Неважно, что «Райо» — это второй дивизион. Для меня важнее, что это команда из бедного района, в каком когда-то родился и жил я. Не менее важно, что я могу воссоединиться с семьей. Но и здесь не все гладко. У «Райо» не было ни своего стадиона, ни своей тренировочной базы. Приходилось скитаться с места на место, договариваться с людьми, которые, увы, не всегда обязательны.
Второе серьезное препятствие – тренер по физической подготовке. Он считал, и не без оснований, что «мистеры», как принято звать в Испании главных тренеров, приходят и уходят, а он остается. Но футбол — это не бег на время, это игра, и в ней, конечно, должен править тренер имеющий соответствующую подготовку, располагающий знаниями в психологии, медицине и так далее.
Третья проблема — деньги. Я беспокоился больше за игроков, чем за себя. Парни работали почти бесплатно, что отражалось на игре. Многие покидали команду при первом удобном случае. Не сразу, но покинул ее и я.
Однако, прежде чем продолжить мою историю, вернусь к отношениям мистера с тренером по физической подготовке. Клянусь, у меня не всегда так складывалось, как в «Райо». Всем известно, что потом я долгое время работал с Хесусом Паредесом, и он пользовался моим полным доверием. И если не все знают, то подчеркну, что я — сторонник тренировок взрывных, построенных на ускорениях и физической выносливости. Однако роль тренера по физподготовкв в команде все-таки вспомогательная. Он должен заниматься исключительно выработкой атлетических качеств. Футбол же, повторюсь, не атлетика. Да, игроку необходима база для работы с мячом, и эта база создается в подготовительном периоде, а по ходу сезона нуждается только в сохранении. И поэтому мой помощник всегда рядом. Его задача — сигнализировать, не утрачена ли футболистом физическая форма, и подновить ее в случае необходимости.
Следующий сезон я провел в «Кастельоне» — еще одной команде второго дивизиона. Меня туда сосватали друзья из «Валенсии» с мыслью, что при благоприятной ситуации я вернусь в их клуб. Проблемы «Кастельона» те же, что и у «Райо», и у «Спортинга», — отсутствие финансирования. Игроки просили у меня денег на бензин, чтобы приехать на тренировку. Зато отношение, как, впрочем, всюду в провинциальных командах, сердечное, даже богопочитаемое.
Надо понять игрока, которому месяцами не выплачивают минимальную заработную плату, при том, что у многих семьи. Они в угнетенном состоянии, плохо тренируются, теряют игровые кондиции. Им не до футбола, если кошельки пусты. Из любви поют только птицы. Иной раз мне говорили: «Мистер, вчера я поработал грузчиком, и мне заплатили, но я устал». Я освобождал от тренировок, чтобы они могли подработать. Отпускал я и учащихся, чтобы они получили знания, необходимые для будущей жизни. Футбол — сегодня хлеб, а завтра голод. Но бывало, что голод настигал их и в текущей жизни.
Чтобы футбол жил и в провинции, уверен, федерация должна иметь фонд помощи игрокам. Не все зарабатывают столько, сколько в Мадриде и Барселоне. Еще я строго спросил бы с президентов и прочих руководителей клубов, создающих команды себе на утеху, ничего не понимающих в футболе и не заботящихся о футболистах. Большинство из них почему-то оказывается занято в строительном бизнесе и путает мяч с кирпичом.
К себе я могу предъявить претензии только в том, что соглашался на работу, недостаточно взвешивая последствия. Не мог отказать, когда просили выручить. Потом оставался горький осадок. По-настоящему я не жалел, только когда в третий раз меня призвала «Валенсия», вылетевшая из Лиги. Были предприняты титанические усилия, мы стали чемпионами во втором дивизионе, вернулись в компанию сильнейших.
По существу, мы совершили подвиг. Он дался нам очень нелегко. Задержись во втором дивизионе, свыклись бы со своим положением и потеряли цель. Думали только о победе, за нее цеплялись зубами. И как же было обидно, когда в газете «Провинсиас» прочитали о себе: «Валенсия» играет, но не развлекает, не дает спектакль». Вам нужно развлечение? Идите на Пласидо Доминго.
Вам хочется увидеть спектакль? Посмотрите на пожарных в роли тореадоров. Разгневанные игроки отказывались давать интервью журналистам этой газеты. Я — никогда. Полагаю, что, как тренер, я должен показывать образец выдержки. И кто тогда объяснит читателям, что газета не права? К тому же подобные заявления неквалифицированных журналистов у меня вызывают улыбку.
ЛУЧШИЙ ДРУГ
Не могу забыть 1979 год, потому что в этом году я потерял лучшего друга. Хосеп Самитьер, мой друг Пеп. Выдающийся футболист, преданный друг, можно сказать, мой старший брат. Он привез меня в Испанию и, хотя не сумел определить в свою «Барселону», бросип мне спасательный жилет «королевского» кпуба. И вообще, если бы не он, остался бы я в футболе, а может, до конца дней работал на ферме моего отца под Буэнос- Айресом?
Он жаловался на сердце: «Мои часы плохо ходят». Последний раз мы виделись с ним в его доме в Барселоне, он чувствовал себя неважно. Подарил мне две или три фотографии Гарделя. На одной две знаменитости — знаменитый автор и исполнитель аргентинского танго Гардель и столь же знаменитый в мире футбола испанский вратарь Рикардо Замора.
Узнав о смерти Самитьера, я приехал в Барселону и принял участие в прощании, состоявшемся на стадионе «Ноу Камп». Поклонился тому, кто меня открыл как футболиста.
Пепе был удивительным игроком, внешне медлительным, но чрезвычайно взрывным, при этом умевшим скрыть свой маневр. Но зря его звали «Лангуст». Вне поля он часто тоже был достаточно непредсказуем. Например, ел на ночь, в когда ему говорили, что это вредно для желудка, возражал: «Желудок не знает, который час».
Я назвал его старшим братом, потому что так называл его в кругу друзей и журналистов. На самом деле он был мне ближе, чем член семьи. Родственники тебе даны свыше, а друзей ты ищешь и находишь или не находишь. Иметь друзей — все равно что иметь роскошную библиотеку.
ЕВРОКУБОК С «ВАЛЕНСИЕЙ»
В сезоне 1979/1980 «Валенсия» побеждает в Кубке Испании. Повержен «Реал», да еще в Мадриде, пусть не на «Бернабеу», а на стадионе «Висенте Кальдерон». С двумя голами аргентинца Марио Кемпеса, чемпиона мира, лучшего игрока и лучшего бомбардира Кубка мира-78.
Чемпионат доигрываем с мыслью о Кубке УЕФА. В итоге оказываемся на шестом месте. Наградой же явился триумф в евротурнире. Это случилось в Брюсселе. Повержен лондонский «Арсенал» — 0:0 (по пенальти — 5:4).
Обратно летели рейсом до Барселоны. Оттуда в Валенсию ехали на автобусе. По всей дороге нас приветствовала инчада, а может, и вся Испания. А через два дня после торжеств мне объявили, что контракт не продлевается. Что я мог сказать? Только: «Когда захотите выиграть еще один кубок, то позовите меня». А причина проста. Руководители наметили на следующий сезон список приобретений без согласования со мной. Наши вкусы разошлись. Намеченных мной игроков они отвергли. Я в такие игры не играю, они это знали.
Финал в Брюсселе запомнился, кроме всего прочего, рекламными заморочками. Одни игроки собирались выйти в белых бутсах с черными полосами, другие — наоборот. С утра представители фирм, выпускающих спортивную обувь, не давали покоя футболистам, на ходу повышая цены. Это сейчас тысяча долларов — не гонорар, а тогда у некоторых кружились головы. Разве можно сосредоточиться на игре? А члены директората клуба закрыли глаза. Они либо получили свою долю, либо уже решили расстаться со мной.
Матч получился нервным, я кричал что было сил, впрочем, какой тренер ведет себя иначе? Будучи игроком, я был более сдержанным и не терял самообладания, даже когда проигрывали в счете. Как тренера меня раздражало все, вплоть до разного цвета бутс моих подопечных.
В АРГЕНТИНЕ – ПЕРВЫЙ, В ИСПАНИИ – ВТОРОЙ
Долго в простое находиться не пришлось. Позвал «Ривер», и я согласился. С 1969 года, когда простился с «Бокой», в Буэнос-Айрес или Байрес я не возвращался. Хотя и звали несколько клубов. Причины? Не хотелось жить отдельно от семьи, я отвык от южноамериканского стиля игры, и, наконец, лень мешала сдвинуться с места. Но главная причина — семья. Не устаю сравнивать семью с поездом: я — машинист или, если хотите, паровой двигатель, локомотив, жена — кочегар, бросающий в эту топку уголь, дети — вагоны, их у меня четверо.
Почему же я вновь оторвался от состава? Во-первых, предложили работу на хороших условиях. Во-вторых, ее предложил «Ривер», клуб, в котором я начинал карьеру. Грех отказать.
Ситуация в «Ривере» оказалась довольно сложной. Это был год, предшествующий чемпионату мира-82 в Испании, где аргентинцам предстояло отстаивать высший титул. Готовивший сборную Менотти имел на все карт-бланш. Он забирал игроков в понедельник и возвращал в пятницу. У меня таких было восемь. Для общения с ними оставался вечер пятницы или утро субботы, а в воскресенье — тур.
Несмотря ни на что, мы стали чемпионами, и было бы удивительно обратное. Один Пассарелла чего стоил, капитан и в «Ривере», и в сборной, феноменальный игрок и человек. А рядом с ним Фильол, Тарантини, Алонсо, – игрок блестящий, но неугодный Менотти, Сапорити, Гальего. К ним я подобрал молодежь семнадцати-восемнадцати лет из низших дивизионов — Гордильо, Горосито, Эктор. Представляете, каково получить высший титул в твком возрасте? Ребята очень старались и выросли в больших мастеров.
«Ривер» устроил праздничный банкет, чтобы отметить «Насьональ», как здесь называют чемпионат. Я пригласил мою матушку, братьев. Словом, праздник состоялся. Мы попали на обложку журнала «Графико».
Но не улыбайтесь: я покинул «Ривер», отработав всего один сезон. Только потому, что меня вновь призвал «Реал». Своим появлением, можно сказать, в родном клубе я был обязан Луису Моловны, с которым когда-то начинал свою карьеру в рядах мадридцев. Он уходил на должность технического секретаря.
Надежды, и самые радужные, быстро заволокло облаками. С чем бы я ни обращался, мне отвечали: «Экономия, экономия, экономия». Похоже, не понимали что добиться побед можно только с хорошими игроками. Денег на них не давали. А рассчитывали на мое имя, будто я все умею и все могу.
Не скажу, что команда досталась развалюхой. В конце концов, «Реал» есть «Реал». Говорят, что я привез с собой Акосту. Нет, этого форварда, хотя и аргентинца я даже не знал. Он пробивался в «Атлетико», но не подошел, и его прибрал к рукам кто-то из членов директората. Честно, я бы его не взял, игрок он неплохой и, умеет строить игру, технарь но слишком медленный, как и многие выходцы из аргентинского футбола. Я бы не взял и Метгода парня высокого, с сильным ударом, поигравшего в голландской лиге. Им восхищались, но как конструктор атак — роль, на которую он претендовал, — слабоват. Для «Реала» слабоват. Два года спустя он вернулся в Голландию, потом поиграл в Англии, и след его потерялся. А на это место выдвинулся Дель Воске, нынешний тренер «Реала».
В первый год мы всюду оказались вторыми, что только укрепило мое вечное неприятие приставки «вице». Упустили победу в Лиге. В последнем туре нас подкосила «Валенсия»» у себя дома — 1:0. А нас опередил «Атлетик» из Бильбао. Всего на очко. В финале Кубка уступили «Барсе» с Марадоной. Проиграли и в финале Кубка Обладателей Кубков в Гетеборге «Абердину». Весь тот день шел страшный дождь, и соперники нас просто-напросто перебегали на мокром газоне. Физических кондиций не хватило.
ПЯТЕРКА БУИТРЕ
Следующий год из-за денег в селекционной политике ничего не изменил. Не я пригласил, а мне купили пару игрочков. Лосано прибыл из Бельгии, но беднягу преследовали травмы, и он так себя и не проявил. Хулио прилетел с Канарских островов и не соответствовал высоким требованиям команды.
Однако что-то менять было необходимо. Свежая кровь нужна всегда, и я постоянно присматривался к молодежи. Благо в «Реале», как, впрочем, и в «Ривере», с ребятишками занимаются по традиции весьма прилежно. И база для такой работы отменная. Проблема лишь в том, как потеснить старичков. По себе знаю, как это болезненно.
Но что надо, то надо. Назову лишь нескольких ныне хорошо известных футболистов, к судьбе которых я приложил руку. В числе первых — Санчис и Мартин Васкес. За Санчисом я наблюдал во встречах резервистов «Реала» по четвергам. Парень колоссальной работоспособности и движения. Мартин Васкес был еще моложе, в пятнадцать лет его уже признали лучшим юным футболистом на турнире в Аргентине. Я их привел в раздевалку, они дрожали, как цыплята от холода, и я сказал остальным девяти: «Парни, эти двое вам не соперники, а товарищи, дайте им мяч поиграть, ободрите словом и делом».
Обращение возымело действие. Непросто надеть майку такого именитого клуба, но оба заиграли сразу и с блеском. В таких случаях говорят: оправдали доверие. Санчис в час дебюта забил гол триумфа на чужом поле. И я очень жалел, что Мартина Васкеса потом продали в «Торино», пусть и за хорошие двньги. Считаю, что так, как в «Реале», он не играл нигде.
Еще более переживал, когда за бесценок был продан Пардеса. Вот уж игрок, созданный для «Реала»: умница, приносивший равную пользу и на краю, и в середине поля — одним словом, многофункциональный. Помню, однажды Бутрагеньо получил серьезную травму. Колено опухло, покраснело, но, поскольку замены разрешались, я сказал: «Хочешь, я тебя заменю?». Во втором тайме, когда мы повели в счете, он согласился, и вышел Пардеса. Каким свистом отреагировал на мое решение стадион «Бернабеу»! И парень в пять минут заткнул рот свистунам.
Отдельно о Мичеле. Перед ним у меня маленький должок. Его следовало бы выпустить раньше. Было видно, что парень вне серии: двигался элегантно, с поднятой головой. Но на этом месте у нас имелся Гальего, такого не заменишь просто так, и еще знаменитый немец Штилике.
Замена не делается по прихоти, а только по необходимости. Мичела невозможно было просунуть между ними. Я ему это объяснил, и он соглашался. Но внутренне его трясло, я думаю, при виде Ди Стефано. На следующий год я ввел его вместо Амансио, и все обиды забылись. Мичел вошел в историю испанского футбола, как одна из наиболее выдающихся фигур.
Этих молодых или, даже точнее, юных дарований мы окрестили как «пятерка Буитре». С ними связан новый этап триумфов клуба как во внутренних турнирах, так и на международной арене. Самому Бутрагеньо пришлось ждать своего часа несколько туров, вплоть до февраля.
Его выход на замену во втором тайме ни для кого не остался незамеченным, положил начало блестящей карьере, слившей воедино это имя с маркой клуба. Бутрагеньо продлил «Реалу» восхождения на самые высокие вершины европейского футбола.
Игрок интуитивный, с большим воображением и одновременно с огромной убойной силой, с колоссальным движением на трех четвертях поля, активно участвующий в создании гола и способный сотворить его самостоятельно, я бы не назвал его командным игроком, для этого ему недоставало физических кондиций. Но в нем сочетались созидательное начало и напор, необходимый в завершающей фазе. А в зоне пенальти это был ну просто пиранья. Он держал мяч привязанным к ноге, что грозило защитникам, вступавшим с ним в единоборство в штрафной площади, самым суровым наказанием. Заработанных им пенальти не счесть.
Другими словами, выдающийся футболист, много лет приносивший пользу и клубу, и сборной. Я рад, что помог ему вырасти, проведя по ступенькам от резервистов к Лиге и евротурнирам. «Семечко заложено, чтобы стать растением, и ты помоги ему вырасти», — поет перуанка Мерседес Coca, которая мне так нравится.
Перевод Льва КОСТАНЯНА.
(Окончание следует).