Спасибо, старина! -Рождение Кубка Чемпионов —

Продолжение автобиографии Альфредо Ди Стефано.

OБ ИГРОКАХ

Не скрою, в Испании я чувствовал себя в своей тарелке. Не знал слова «ус­талость», тренировался с удовольствием. А есть ведь футболисты, которым трени­ровки в тягость, им нравит­ся только играть и получать деньги. Тренировки требуют особого отношения к ним, их надо любить, относиться к ним, как к хобби. И тогда физическое состояние при­дет в соответствие с игро­вым мышлением.

И в тридцать лет меня не смущала плотная опека бо­лее молодых соперников. Расскажу историю. Мангриньяну, полузащитнику «Ва­ленсии», тренер, вероятно, приказал: «Задуши Альфре­до». Он не давал мне сде­лать шагу. Главное — я не мог получить мяч. Пытался играть на длинных переда­чах, но, увы, он не уступал мне в скорости. Тогда я попросил Муньоса: «Выдви­нись вперед, а я отойду в середину поля». Мангриньян последовал за мной, да и визави Муньоса, пока ра­зобрался, застрял в центре поля согласно установке тре­нера. Таким образом, я от­влек двоих.

А Мангриньян с тех пор стал синонимом ревнивой жены. Когда, например, кто-то из нас уходил пораньше с дружеской вечеринки, то непременно говорил: «Изви­ните, пошел к Мангриньяну». Или: Моя жена опекает меня похлеще Мангриньяна. Тем не менее мы с ним друзья и по сей день. Жаль, что сошел он очень рано из-за травмы колена. Теперь такие травмы лечат запросто и очень быстро. Таков футбол.

Из моих партнеров пер­вым делом выделю «Нене» Марсала. 190 сантиметров роста на широком шагу, он слыл разбойником в штраф­ной площади и настоящим тружеником на всех участ­ках поля. Однажды в игре с «Атлетиком» из Бильбао он поразил тем, с какой легко­стью оставил не у дел чет­верых, а может, и пятерых соперников. Оставалось по­ставить точку, и вдруг он замешкался. Мы его корили всю дорогу. И что вы дума­ете? С тем же «Атлетиком» на «Бернабеу» он повторил все в точности и забил по­трясающий гол. В гостях мы проиграли — 0:3, а дома разгромили — 8:1. И никто уже не вспоминал промаш­ку Нене, а о его забитом мяче говорили лет десять.

Я назвал Нене тружени­ком, но должен сказать, что трудягами были мы все. Не трудясь, нельзя рассчитывать на место в такой команде. Каждый должен уметь все и, если надо, отрабатывать в обороне по полной про­грамме. Это входило в обя­занности. Игрок, не умею­щий обороняться, ничего не стоит. Таких мы называли «человек-река», потому что умеют только плыть по те­чению и не способны воз­вращаться. В «Реапе» за­щищался Копа, защищался Канарио, защищался даже Хенто, природой созданный атаковать.

Конечно, в составе необ­ходимо наличие игроков раз­ной специализации с уче­том их качеств. Это как сер­вировка стола: свое место у тарелок, у приборов, у рюмок… Но игра вынуждает уметь делать все. И номер 11 по ситуации может ока­заться вблизи собственных ворот, а номер 1, то есть вратарь, сегодня начинает атаку, и этим никого не уди­вишь.

Наше соперничество с «Барселоной» в определен­ной мере сравнимо с дерби «Реал» — «Атлетико». На поле — враги, после игры — друзья. Мы подтрунивали друг над другом, победители над побежденными, но не зло, ибо знапи, что победы не вечны, футбол всегда дает тебе шанс отыграться.

А игроки а «Атлетико» собрались в мое время пре­восходные. Например, Верде. Я его звал «магом» действительно было что-то загадочное в его статной фигуре, в костюме по пос­ледней моде и в молчании. В игре он вовсе не выгля­дел «верде» то есть зеле­ным, и приносил большую пользу команде. А назову wings: Кольяр и Мигель, оба — на зависть любой коман­де. А еще Пейро, настоящая борзая, он поиграл и в сбор­ной, и в Италии.

«Атлетико» обыграло нас в двух финалах Королевско­го кубка подряд на «Бернабеу» в 1960 и 1961 годах. Мы не знали себе равных в Кубке чемпионов, стали об­ладателями Межконтинентального кубка, но дважды уступили землякам на своем поле. Разве это не отличная команда?! Да и в Кубке чем­пионов, в четвертом розыг­рыше, мы едва их прошли в полуфинале. 2:1, 0:1, и по­требовалась дополнительная встреча в Сарагосе, где мы победили снова 2:1.

Из-за «Атлетико» я едва не лишился счастья держать в руках Кубок Испании. В мою бытность мы единствен­ный раз победили в финале «Севилью» — в 1962 году. И то чудом! За десять минут до конца при счете 1:1 Матеос не реализовал пеналь­ти (помните мое отношение к пенальти?), и тут же Пушкаш забил победный гол.

Конечно, все любят фут­бол высокого качества, но когда на поле выходят из­вечные соперники, не до красоты. Главное — резуль­тат. Да, кто-то вспомнит, что такой-то игрок забил блес­тящий гол. но в анналах истории останется лишь ре­зультат, в лучшем случае — авторы забитых мячей.

ПЕРВЫЕ КОНТАКТЫ

Я попал в поистине звез­дную команду. Ума не при­ложу, почему «Реал» не­сколько лет оставался без чемпионского титула. Вра­тарь — Хуанито Алонсо, один из лучших за всю ис­торию клуба, в обороне каж­дый — личность. А говоря о нападающих, я бы начал с Хенто.

Он пришел в команду на три месяца раньше меня. Деревенский парень, молчун. Ему стоило труда адаптиро­ваться в такой компании. И хотя мы в том же сезоне вернули чемпионство, Сан­тьяго Бернабеу остался им недоволен. И поинтересовал­ся моим мнением. «Это фи­гура, — сказал я, — просто нужно время, чтобы она поднялась во весь рост». «Реал» не может ждать, — последовал ответ, — мы хо­тели бы снова поменять его на Эспину».

Эспина был игроком «Ре­ала», его отдали «Сантандеру» за Хенто, и там он разыгрался и забил много больше, чем Хенто. Я его не знал, но за партнера заступился: «Разве можно отказываться от такого пар­ня, которому всего-то двад­цать лет?». И оказался прав. Хенто обладал сумасшедшей скоростью, правда, иногда она ему мешала: по моло­дости он не успевал при­нять правильное решение. Зато потом действительно стал важным фактором на­ших побед.

Да ведь и я не сразу на­шел свою игру. «Мильонариос» и «Ривер» отличались по манере от «Реала». Там я располагался ближе к партнерам и больше получал мяч. Здесь меня выдви­нули вперед и Моловны, пе­ренесший операцию, отста­вал, и я оставался на голодном пайке. Не подумай­те, что я искал возможность показать себя. Я всегда был командным игроком. Полу­чил, обыграл одного-двоих, отдал, снова получил.

И все же мне было лег­че, чем Хенто. Я по натуре более общительный. Погово­рил с тренером, с ребята­ми. И взаимодействие в ито­ге наладилось. Вот резуль­тат: мы стали чемпионами за тур до конца Лиги раз­громив «Валенсию», а я — лучшим бомбардиром с 29 мячами. Не помню сколько, но что-то забил с пенальти.

Я уже отмечал, что недо­любливаю пенальти и счи­таю более ценным гол с игры. Но партнеры настаи­вали, и приходилось уступать. Им импонировали мои креп­кие нервы и сильный удар. Убежден, пенальти надо бить на силу. Иначе 90 процен­тов превращаются в 50. Мне могут возразить: вот Пушкаш, тот бил мягко с его-то мощью. Но его отличал су­хой удар, и посланный им мяч летел, как ракета, сна­чала медленно и вдруг по­лучая резкое ускорение.

Особый разговор об Экторе Риале. Мы дружили еще в Аргентине. Я уехал в Ис­панию, а он — в «Насьональ» (Монтевидео). У него там не заладилось. Он не очень везучий. В одном тур­не застрял в Панаме из-за приступа аппендицита; ког­да жене приспичило рожать — оказался без работы и без денег. Но тут Бернабеу занялся укреплением линии атаки перед играми в Кубке чемпионов, и он спросил меня, кого бы я хотел иметь рядом. «Риала», — и рас­сказал ему о своем друге. «Узнай у него, сколько он захочет». Получаю ответ из Буэнос-Айреса: Риал согла­сился и просит 200 тысяч песет. Маловато. Взял руч­ку того же цвета и выпра­вил 200 на 250. Бернабеу моментально согласился.

А парень чуть ли не на первой тренировке получа­ет травму. Ничего себе! К счастью, скоро восстановил­ся и уже в первой игре с «Валенсией» забил головой на загляденье. Потом мне признался, что всего лишь второй раз в жизни забил головой Значит, не всегда не везет. Наша дружба ста­ла только крепче.

И все же невезение про­должало преследовать Риа­ла. Пришел в команду Пуш- каш, для него освободили левый фланг, он занял мес­то между мной и Хенто. А Риала перевели на правое крыло атаки, он сник и по­терялся.

В двух словах о трене­рах. Дону Сантьяго Бернабеу нравились тренеры-ино­странцы, особенно южноаме­риканцы. Те, по его мне­нию, имели больше опыта и фантазии. Среди них он от­давал предпочтение тем, кто создал себе имя как игрок. Кроме того, он считал, что все европейские, в том чис­ле испанские, тренеры ис­поведуют закрытый футбол. Не стану судить, прав ли он. Если ориентировался на Эленио Эрреру, тренировав­шего в ту пору «Барсело­ну», то, наверное, не прав, потому что знаменитый изоб­ретатель «каттеначо» родом из Аргентины. Так или ина­че, а нас тренировал испа­нец Вильялонга, и с ним мы пришли к двум победам в двух первых розыгрышах Кубка чемпионов в 1956 и 1957 годах.

КУБОК ЧЕМПИОНОВ

Идея Кубка Европы для клубных команд возникла на страницах французского из­дания «Экип» и принадле­жала перу Габриэля Ано, прежде игрока и тренера. Только что созданный Ев­ропейский союз футбольных ассоциаций (1954 год) эту идею не поддержал, заня­тый собственными органи­зационными проблемами и разработкой турнира дня сборных. «Экип» обратился к ведущим клубам, в их чис­ле и к «Реалу», за поддерж­кой и получил ее.

УЕФА это все не понра­вилось, и была выдвинута встречная идея — провести турнир между клубами, пред­ставляющими города—организаторы международ­ных ярмарок. Такой турнир стартовал в июне 1955 года. Однако ФИФА одобрила Ку­бок чемпионов, и УЕФА ничего не оставалось, как присоединиться. 19 июля испанская федерация инфор­мировала «Реал Мадрид» в качестве чемпиона Лиги, что он включен в турнир. Вступительный взнос составлял 250 швейцарских фран­ков. 4 сентября в Лиссабо­не прозвучал свисток о начале розыгрыша Кубка ев­ропейских чемпионов, и в борьбу вступили местный «Спортинг» и белградский «Партизан». Проект имел революцион­ное значение для европейс­кого футбола, хотя скепти­ков оказалось немало. Не исключая и «Реал», который к тому времени участвовал в двух розыгрышах Латинс­кого кубка и оба раза вер­нулся с трофеем. Скепсиса добавил наш первый же про­тивник — женевский «Серветт», команда грубая, сте­ной вставшая за защиту сво­их ворот. Против меня не играл, а сражался централь­ный защитник за девяносто килограммов весом. Прав­да, при этом весьма под­вижный.

Перед игрой нас прини­мала королева Швейцарии Виктория. На приеме побы­вал тогда еще принц Хуан Карлос, прилетевший на игру. Не знаю, был ли дон Сантьяго Бернабеу монар­хистом, но он поддерживал с монархами очень хорошие отношения.

В перерыве сидели уны­лые: никак не удавалось от­крыть счет. Я здорово ушиб кисть, держал ее в холод­ной воде и не заметил, как появился Хуан Карлос. А он подошел ко мне и сказал: «Саэта («Стрела»* — это моя кличка), от тебя ждут боль­шего». «Аааа!» — только и протянул я.

Мы победили в Женеве — 2:0 (Муньос и Риал), а дома учинили разгром — 5:0, и я открыл свой счет двумя мячами. В 1/4 фина­ла принимали «Партизан» (я опять забил), победили 4:0, и небо виделось, как гово­рят бразильцы, «сплошь го­лубым».

Прилетели в Белград чар­тером, и нас действительно встречало солнце. Но когда наутро посмотрели в окно, то увидели метровый снег, остановившиеся травмваи и женщин, работающих на расчистке путей.

Нам представлялось, что играть на снегу невозмож­но, однако Бернабеу хотел завершить тур любой ценой. Поле слегка расчистили, на­несли разметку красной краской. Мы выглянули из натопленной раздевалки и увидели играющих парней. Оказалось, это разминают­ся наши соперники. Они не скользили, мы же почувствовали себя, как на льду па­дали один за другим.

И началось. Милутинович брат того Милутиновича, который известен сейчас как тренер нескольких сборных, попадает в перекладину. Но в конце тайма — пенальти в ворота соперников. Я со­бираюсь пробить и слышу. Риал сзади просит «Дай мне». Ну пожалуйста. Он разбегается, скользит и, едва не падая, посыпает мяч метров на пять в сторону. Вместо сетки тяжелый от налипшего снега снаряд на­ходит полицейского. И смех, и грех.

Получил травму Бесеррил, и мы остаемся вдесятером. Замены тогда не разрешались. Что рассказывать дальше? Проиграли — 0:3, хорошо еще, что вышли в полуфинал. Нас провожали свистом и снежками. Один попал в Вильялонгу, нашего тренера. Внутри оказался камень. Попали бы в голову — могли убить. В раздевалке досталось от Бернабеу. Говорил, что опозорили клуб, страну, испанцев, живущих за границей, и так далее.

На следующем этапе нам выпал «Милан». Дома провели матч очень уверенно — 4:2 Риал открыл счет, а я забил третий гол. В Италии опять пришлось туго. Достаточно того, что арбитр, австриец, назначил два пенальти в нашу сторону. Мы возмущались как могли, но он был невозмутим, словно стена. В итоге — 1:2, и мы в финале.

Что я вижу полезного в таких поражениях? Они вырабатывают стойкость, не дают возможности почить на лаврах. Однажды перед таким вот матчем на выезде я получил телеграмму: «Единые победим, разобщенные проиграем». Нельзя не согласиться.

Финал проводился в одну игру в Париже на «Парк де Пренс», и соперник — французы, «Реймс». Так Париж отблагодарили за появление на свет Кубка. Добавлю, мы очень мало знали о противнике. Тогда не было столько источников информации. Прибыли за три дня до игры. Осмотрели все достопримечательности. Жили в небольшом замке. С трудом разместились. Парню, занимавшемуся нашим багажом, пришлось спать в собачнике. К счастью, к собакам в старину относились неплохо.

Матч начался обескураживающе. Спустя десять минут мы проигрываем — 0:2. И команда у них что надо: Идальго, Копа, Гловацки, Жонке... Через тройку минут я отквитал один мяч, до перерыва Риал — второй. У меня на родине креолы говорят: «Если лошадь догоняет, значит, хочет выиграть». Так и с нами произошло. Они снова вышли вперед, мы снова догнали (Маркитос), и за десять минут до конца Риал с блестящей подачи Хенто забил победный гол. Очень хотели и победили.

На поле выскочили эмигранты, и я вспомнил слова дона Сантьяго. Вечером был торжественный ужин, и пили вино из кубка. Габриэль Ано в «Экипе» написал: «Ди Стефано — самый ценный игрок, какого мне когда-либо приходилось видеть, чрезвычайно хорош и в атаке, и в обороне. Он полностью затмил нашего Копа…» Насчет Копа позволю с ним не согласиться. Бернабеу моментально положил на него глаз и уже на следующий сезон подпишет с ним контракт. А поработал Сапорта, имевший хорошие связи во Франции. По идее Бернабеу, Копа должен был действовать впереди, а я чуть сзади и справа. Но получилось наоборот, и все оказались в выигрыше. Копа — великий футболист, мощный, техничный, мобильный.

КУБКИ И ЛЮДИ

В сезоне 1955/56 в чемпионате Испании победил «Атлетик» из Бильбао. Мы заняли третье место, пропустив «Барселону». Я же вновь стал лучшим бомбардиром с 24 мячами. Триумф «Атлетика» позволил побороться за Кубок чемпионов в следующем розыгрыше двум испанским командам. Наш чемпион уступил «Манчестеру» в ¼ финала, а мы взяли реванш у англичан в полуфинале. Финал состоялся в Мадриде. Пару составила «Фиорентина». Итог 2:0 — мы получили еще один кубок, а вместе с Хенто принимали поздравления от партнеров как авторы этого результата. Тут же Европейский союз футбольных ассоциаций (УЕФА) оговорил, что в каждом отдельном случае будет определять город для проведения финала. Чтобы дважды (а может, и больше) не проводить финал в Мадриде.

По аналогии «Золотой мяч» негласно решили присуждать каждый год разным футболистам. Первым лучшим был признан англичанин Метьюз, Несмотря на свой возраст, он еще продолжал играть. Качествами голеадора он не отличался, но имел прекрасный дриблинг и слыл мастером передач с края в центр. При том, что не обладал скоростью Хенто.

На фото. Первый матч с «Партизаном»

Второй «Золотой мяч» присудили мне, на третий год пришла очередь Копа. Но уже в четвертый раз традиция нарушилась. Лучшим снова был признан я.

Тем временем Бернабеу с Сапатой продолжали политику вливания свежей крови. Вслед за Копа пришли Сансистебан и Антонио Руис. Ко второму розыгрышу Кубка чемпионов «Реал» усилился Торресом, поскольку оказались надолго травмированными Бесеррил и Атиенса.

Возвращаясь к евротурниру под номером 2, отмечу, что начало оказалось для нас крайне тяжелым. В Мадриде победили, в Вене проиграли. «Рапид» во все времена крепкий орешек. Хорошо, что монетка вернула нас снова в Мадрид. Я отличился трижды в этой серии, а австриец Хаппель — трижды в одной, домашней, игре. Его именем теперь назван стадион «Пратер». Ну и ударище был у Хаппеля — типа Кумана. Как на зло и в Вене пошел снег. И все равно проиграть первый тайм — 0:3 мы не имели лрава. Бернабеу в перерыве устроил такой разнос, что выскочили на поле ужаленные и пусть хоть одним ответным голом, но скрасили картину. Увидев передачу с края, я крикнул Марсалу «пропусти» и вколотил мяч в угол. В Мадриде все встало на свои места — 2:0.

В следующем туре обыграли «Ниццу» и дома, и в гостях. Мне из этих встреч запомнилось то, что впервые и по собственной инициативе занял позицию чуть сзади обычного. Сначала непроизвольно, в поисках мяча, потом вполне осознанно, испытывая удовлетворение от организации атак. Вильялонга мне такой установки не давал, тем не менее тогда и на все последующие годы мы доказали, что игроки сами должны адаптировать свои действия с обстановкой на поле. И Вильялонга отметил, что я сыграл лучший матч.

Мы же не роботы, кое-что умеем и видим. Величие «Мадрида» того времени зиждилось на том, что мы ощущали коллективную ответственность за игру, были одной семьей и интересы клуба и команды ставили выше личных.

На следующий год тренер «Ниццы» Карнилья стал нашим тренером. Предварительно Бернабеу посоветовался со мной. Я сказал, что Карнилья был отличным игроком «Боки Хуниорс», играл в «Ницце», получип травму и, по-моему, нашел себя как тренер, хочу подчеркнуть, что в данном случае Бернабеу обратился ко мне исключительно потому, что Карнилья аргентинец.

Никаким особо лидером я в команде не был. Я был заводипол среди друзей, а в команде имелось три-четыре лидера, с которыми считались остальные. Слушали Пако (Хенто), Муньоса, Маркитоса, Сантамарию. Преклонялись перед Саррагой, который внес неоценимый, хотя и не всеми замеченный вклад в копилку побед «Реала». Он еще жив, однако тяжело болен, и я желаю бедняге всяческих благ. Он из тех, кто остается в тени, выполняя огромную черновую работу.

На фото. Против «Манчестер Юнайтед»

ВТОРОЙ ФИНАЛ

В полуфинале нам выпало встретиться с «Манчестер Юнайтед». Чудные англичане — в первом розыгрыше Кубка европейских чемпионов не участвовали. Пригпядывались, что из этого получится. Решились же на голову испанского клуба «Атлетик» (Бильбао), хотя баски до них победили великий «Гонвед». Мы как-то провели с венграми товарищескую встречу. Вели 5:3, однако еле ноги унесли (5:5). А какие в «Гонведе» футболисты! Пушкаш, Хидегкути, Цибор, Кочиш, Тот, Божик… Последний с издевкой прокинул мне мяч между ног, я всю игру за ним гонялся, чтобы вернуть должок. Что и говорить, победа «Атлетика» над «Гонведом» свидетельствовала о высоком уровне испанского футбола. Но англичане есть англичане.

Я отдавал им должное не только как родоначальникам футбола. В Буэнос-Айресе играла сборная Англии и произвела сильное впечатление. Она боролась на всех частях поля и все 90 минут, вцеплялась в соперника собачьей хваткой.

Все же начиная с 1953 года, с того времени, как я получил возможность сравнивать лучшие команды Европы, уверен, что «Реалу» не было равных. В нем сочетались южноамериканская техника и европейская сила. Плюс высокая скорость. Это признавали все. Как доказательство — «Реал» получал массу приглашений на товарищеские матчи и проводил одно турне за другим, солидно пополняя свою казну.

В клубе царил образцовый порядок. Как на собраниях директората, так и в раздевалке. Когда однажды на заседании хунты кто-то завел разговор о прошедшей игре, то Бернабеу его резко оборвал: «Если хочется поговорить о вчерашнем матче, то, пожалуйста, в баре после собрания. А сейчас мы решаем организационные и финансовые вопросы».

Игроки держались в строгости. На обширные интервью или съемку вне стадиона требовалось специальное разрешение. Это сейчас игроки самостоятельно выходят на страницы печатных изданий и на экраны телевизоров, рекламируя йогурты и прочие товары.

 Вернусь к «Манчестеру». Его рекламировали почище йогурта. Постарался Матс Басби, великий комбинатор. Впрочем, команда действительно располагала целым рядом выдающихся игроков. Они прилетели в Мадрид на крыльях победы над «Атлетиком», но ничего не получилось. Мы «отомстили» за басков — 3:1, я подарил их вратарю «парашют», перебросив мяч, когда он неосмотрительно выдвинулся из ворот.

В ответной игре нас ждал сплошной ад. Чего еще ожидать? Только Матеосу арбитр раз двадцать свистнул «вне игры». Бедняга выл от злости. Он перманентно находился в стадии подписания контракта, а потому очень нуждался в голах, поднимавших ему цену. В Мадриде он забил третий мяч. но в Манчестере ему не дали отличиться. За него постарались Копа и Риал, мы сыграли вничью — 2:2 и решили поставленную задачу.

По окончании матча, как принято, нас пригласили на банкет. Мы немного выпили вина и вообще вели себя довольно шумно. Бернабеу это не понравилось. Он обратился ко мне, ища поддержки, но получилось наоборот. «Мы победили, и почему бы не повеселиться? — сказал я. Вопреки моим ожиданиям наши недавние соперники — англичане тоже веселились, будто победили, во всяком случае, вали себя весьма дружески со всем не как на поле.

Финал с «Фиорентиной» проводился на нашем стадионе при 120 тысячах посетителей. У итальянцев ужа тогда играло несколько иностранцев. Я выделил бы правого края бразильца Жуниньо и центрфорварда Вирджили, телосложением напоминающего Вьери, — такой же утесообразный. Игра оказалась примерно равной однако палящее солнце все же было на нашей стороне. Я открыл счет с пенальти пробив, как всегда, сильно и близко к правой от вратаря штанге. Проверено такие не берутся, хотя ворота защищал Сарти, известное имя в футбольных кругах. Второй мяч забил Хенто после завораживающего прохода!

Перевор Льва КОСТАНЯНА

(Продолжение следует).